Малевич портрет девушки с гребнем в волосах

LiveInternetLiveInternet

—Метки

—Рубрики

• Искусство (4567)
• Живопись (4002)
• Графика (722)
• Скульптура (51)
• Художники-эмигранты из России (28)
• Антиквариат (22)
• Фэнтези (4)
• Поэзия, стихи (927)
• Фотографии (842)
• Видео (239)
• Путешествия (238)
• Музыка (221)
• Полезности (168)
• История (150)
• Знаменитости (124)
• Эмоции (106)
• Разное (93)
• Психология (85)
• Литература (83)
• Мода, дизайн (67)
• Творчество (66)
• Здоровье (65)
• Кино, театр (63)
• Хореография (57)
• Декоративно-прикладное искусство (43)
• Архитектура (29)
• Уроки ЛиРу (6)

—Музыка

—Поиск по дневнику

—Статистика

Жанрово-портретная живопись и цитаты Казимира Малевича

Ну, скажите, где еще можно увидеть такое смешение стилей у одного художника и, заметьте, только в портретном жанре? Конечно, у Казимира Малевича! Его «Черный квадрат» на этом фоне просто отдыхает. )))

Девушка с гребнем в волосах, 1932-1933

Воспоминание о Казимире Малевиче

Я жил в Немчиновке, когда там жил Малевич.
К нему туда Харджиев приезжал.
Когда ты за кого-нибудь болеешь,
Тебя знобит, тебя кидает в жар.
Но дело вовсе даже и не в этом.
Струился за оградой дачный дым.
Мне было семь. Малевич был неведом,
Как мне, так и родителям моим.
Ни чёрного, ни красного квадрата,
Естественно, не знали мы тогда.
Но почему душа сегодня рада,
Что жил с ним рядом в детские года.

Портрет Уны, дочери художника 1931

Мужской портрет, Н.Н.Пунин, 1933

Портрет мужчины, 1930

На сенокосе, 1929

Далее немного цитат от Казимира Малевича:

Синий портрет, 1930

Голова мальчика в шляпе (Автопортрет?), середина 1900-х

Искусство недвижно, ибо совершенно.

Девушка с красным древком, 1933

В искусстве нужна истина, но не искренность.

Портрет брата художника, 1933

Для каждой эпохи необходимо и новое искусство.

Три женские фигуры, 1928-1932

Искусство в сущности своей беспредметно, абстрактно.

Работница, 1933

Картину нельзя рассматривать только с точки цвета, её нужно видеть и слышать.

Портрет дочери художника, У.К.Малевич, в замужестве Уриман, 1934

Всякая живописная плоскость живее всякого лица, где торчат пара глаз и улыбка.

Женский портрет, 1933

Искусство не имеет ни будущего, ни прошлого, следовательно, оно вечно сегодняшнее.

Портрет жены художника, Н.А.Малевич, 1933

Художнику дан дар для того, чтобы дать в жизнь свою долю творчества и увеличить бег гибкой жизни.

Лесоруб

Всё бралось живое, трепещущее и прикреплялось к холсту, как прикрепляют насекомые в коллекции.

Портрет матери художника, 1933

Написанное лицо в картине дает жалкую пародию на жизнь, и этот намёк лишь напоминание о живом.

Голова современной девушки, 1932

Искусство есть тот момент достижения, который остановился, в котором пресекается всякое изменение.

Мужской портрет, 1933

Кто чувствует живопись, тот меньше видит предмет, кто видит предмет, тот меньше чувствует живописное.

На бульваре, 1911

Живопись — краска, цвет, она заложена внутри нашего организма. Её вспышки бывают велики и требовательны.

Портрет женщины в желтой шляпе, 1908

Прошлое стремится овладеть будущим для того, чтобы поставить на новых местах старые колонки прошедшей культуры.

Кузнец, 1933

Всегда требуют, чтобы искусство было понятно, но никогда не требуют от себя приспособить свою голову к пониманию.

Жница, 1928-1932

Самое ценное в живописном творчестве есть цвет и фактура — это живописная сущность, но эта сущность всегда убивалась сюжетом.

Портрет ударника, 1932

Разве может понять человек, который ездит всегда в таратайке, переживания и впечатления едущего экспрессом или летящего в воздухе.

Косарь, 1911

Когда исчезнет привычка сознания видеть в картинах изображение уголков природы, Мадонн и бесстыдных Венер, тогда только увидим чисто-живописное произведение.

Автопортрет, 1933

А теперь, по традиции, немного шутки от Казимира Малевича:

Полотеры, 1912

Процитировано 8 раз
Понравилось: 16 пользователям

Источник статьи: http://www.liveinternet.ru/users/4468278/post293107187/

Казимир Северинович Малевич (11.02.1878 Киев — 15.05.1935 Ленинград).

Биография Казимира Севериновича Малевич

Будущий художник родился на окраине Киева в семье управляющего сахароваренного завода Северина Антоновича Малевича. В этой польской семье появятся на свет ещё четырнадцать детей. Но для матери старший сын останется самым любимым. Людвига Александровна станет его опорой в последние годы жизни, она ослепнет от горя после его смерти и погибнет в блокадном Ленинграде. Отцу Казимира приходилось по работе много ездить, и он часто брал с собой сына.Детство живописца прошло в украинских селениях, окружённых свекольными полями (много позже образы малоросской природы найдут отражение в его «крестьянских сериях»). Красота пейзажей поражала воображение мальчика. Огромные лужи на улице, по которым проходит стадо коров, лучи солнца в разрывах предгрозовых туч — эти картины откладывались в памяти «как негативы, которые нужно проявить». Разумеется, отцу было совершенно ясно, что мальчику, когда тот вырастет, предстоит «варить сахар» или выбрать себе не менее достойную мужчины профессию. Позже, чтобы получить по настоянию отца «настоящую» специальность, Казимир закончил пять классов агрономического училища в селе Пархомовка. По иронии судьбы, этот диплом останется для великого художника единственным официальным документом об окончании учебного заведения.

Все мальчишеские забавы были заброшены, Казимир сидел дома и рисовал — так хотелось написать, как коровы переходят лужи после ливня, и их отражения в воде! Но по-настоящему счастливый день наступил, когда мать купила ему краски. Людвига Александровна приехала с пятнадцатилетним сыном к родственникам в Киев. Гуляя по городу, они зашли в художественный магазин. Очевидно, мать давно задумала сделать Казимиру подарок, но ни она сама, ни сын не понимали точно, что им выбрать. И приказчик предложил им этюдный ящик с полным набором красок. Всю обратную дорогу подросток любовался своими сокровищами — изумрудной зеленью, кобальтом, охрой. Мог ли он предположить, что в тот день решилась его судьба ?

Когда Казимиру исполнилось восемнадцать, семья Малевичей перебралась в Курск. В этом городе будущий художник проведёт более десяти лет, женится на дочери местного фельдшера Казимире Зглейц. У них родится двое детей — Анатолий и Галина. Сын умрет от тяжёлой болезни в четырнадцать лет, а дочь переживет и громкую славу отца, и полное его забвение (она уйдет из жизни в 1973, так и не увидев, как картины Малевича достанут из запасников и с гордостью развесят в залах Третьяковки). Для Казимира Курск стал городом, где он предпринял первые серьёзные попытки заняться живописью. С утра до вечера он рисует этюды, пытаясь запечатлеть природу «во всех моментах освещения». Но нужда, которая будет преследовать его всю жизнь, заставит живописца устроиться чертежником в Управление Курско-Московской железной дороги. «Я не понимал [зачем я здесь], как птица не понимает, зачем её держат в клетке», — признается он потом. Когда становится невмоготу, Малевич достает мольберт и начинает рисовать вид, который открывается из окна конторы. Начальник относится снисходительно к странностям своего подчиненного, советуя, впрочем, тратить на подобные пустяки «не весь день». Малевич же рвётся в Москву, считая, что только там он сможет научиться рисовать.

В августе 1905 Малевич подает прошение о приёме в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Ему отказывают и он селится в художественной коммуне в Лефортово.В просторном и светлом доме неудавшегося художника Курдюмова жили около тридцати «коммунаров». Платить за комнату надо было семь рублей в месяц — по московским меркам, очень дёшево. Но к весне 1906 даже эти расходы становятся ему не по силам, и Малевич возвращается в Курск.

В автобиографических заметках Малевича довольно часто говорится, что в свои летние приезды из Москвы в Курск он «продолжал писать импрессионизм». Герои его ранних полотен, по словам крупнейшего специалиста по творчеству Малевича Александры Шатских, — «свет и цвет». Среди произведений начинающего живописца преобладают пейзажи и этюды с натуры.

И все же Малевич не оставит своих попыток покорить Москву. Он переберется туда с семьёй, вскоре разведется со своей женой Казимирой (по слухам, изменившей ему с каким-то полковником), а в 1909 женится на детской писательнице Софье Рафалович. У её отца, врача Михаила Фердинандовича, был дом в подмосковной Немчиновке, ставшей для художника любимым местом на земле. До конца жизни всё свободное время он старался проводить там, там же и завещал себя похоронить.

Московское училище, куда три раза безуспешно пытался поступить будущий авангардист, было крайне консервативным учебным заведением. Если его ученики покушались на традиционное натуралистическое искусство в духе художников-передвижников, их со скандалом выгоняли. Так поступили с Михаилом Ларионовым, Робертом Фальком, Владимиром Маяковским. Так что у Малевича было немного шансов доучиться до последнего курса. Вместо этого он попал в студию Ивана Рерберга.

Рерберг был почитателем импрессионистов, пуантилистов и Поля Сезанна. А также — одним из учредителей Московского товарищества художников. Благодаря ему, Малевич знакомится с Наталией Гончаровой, Василием Кандинским, Михаилом Ларионовым. Там же он встретился с человеком, оказавшим огромное влияние на Малевича-художника в первые московские годы, — Иваном Клюном (Иваном Васильевичем Клюнковым) Их дружба продолжалась много лет Именно Клюн создал последние портреты своего великого друга: рисунок умирающего художника был сделан за два часа до кончины. Если в начале дружбы с Клюном Малевич был ведомым то к началу десятых годов Клюн сам оказался под его влиянием «Долгое замедленное развитие сменилось у Малевича годами насыщенными поразительными художественными новациями. Год шёл за пять», пишет исследователь Александра Шатских.

Вхождение в круг новаторов

Французкие импрессионисты недолго служили ему образцами для подражания Как и другие русские художники-авангардисты Малевич вольно интерпретирует французский кубизм. Ему нравится подмеченный кубистами распад предмета на угловатые, почти геометрически простые формы. Из этих осколков возникает новый образ. Однако интереснее, считают русские авангардисты — и Малевич вместе с ними — когда расколотый, расчлененный предмет продолжает на картине свое бесконечное движение. Так двигаются узлы машины или станка — героев нового века, приходя щих на смену (в этом русские «левые» были согласны с итальянскими футуристами) не лепому, несовершенному и безнадежно устаревшему объекту преклонения фигуративного искусства — человеческому телу.

Русские левые художники соединили открытия французских кубистов и итальянских футуристов создав кубофутуризм. На кубофутуристиче ских портретах Малевича — портрете Клюна и музыканта живописца и композитора Михайла Матюшина — человеческое лицо пред ставлено как «проекция внутренних ощущений» художника, с помощью которых тот стремился выразить личность своего визави. В декабре 1910 молодой бунтарь Михаил Ларионов приглашает Малевича принять участие в первой выставке «Бубнового валета». С тех пор тот показывает свои картины почти на всех эпатажных выставках. Последний мирный год в жизни России, 1913, был связан для Малевича с Петербургом, родиной русского авангарда. Вместе с Владимиром Татлиным он вошел в футуристический «Союз молодежи».

В «Союз» объединились не только художники, но и поэты — Владимир Маяковский, Велимир Хлебников, Давид и Николай Бурлюки. Иллюстрации и литографии Малевича того периода украшают многие футуристические книжки Хлебникова и Крученых. Самым громким проектом художников и поэтов были скандальные постановки «первого в мире театра футуристов», особенно футуристическая опера «Победа над Солнцем», представленная зрителям в петербургском «Луна-парке». Автором либретто был Алексей Крученых, пролог написал Хлебников, музыку создал Матюшин, а декорации и эскизы костюмов — Малевич.

Декорации Малевича, костюмы, деформирующие фигуры актёров, создавали в резких лучах прожекторов потрясающий сценический эффект. Спектакль был нацелен на «вселенский» скандал. И публика легко поддалась на провокацию.

Один из журналистов писал: «Скоро в театре сделалось два представления вместо одного, одно — на сцене, другое — в публике. Редкую музыку заменял свист, очень гармонизировавший с тем бредом, который раздавался со сцены». Сам же Малевич впоследствии оценил свою работу над оперой «Победа над Солнцем» как начало супрематического периода в своём творчестве.

Между наездами в бурлящий Петербург Малевич живёт вместе с семьёй на даче в Кунцево, недалеко от любимой Немчиновки. Это намного дешевле, чем снимать квартиру в Москве. А нехватка денег уже стала хронической. Иногда денег не было даже на холст. И тогда Малевич использовал мебель. «Туалетная шкатулка», «Станция без остановки» и «Корова и скрипка» были написаны художником на полках обыкновенной этажерки — по углам деревянных прямоугольников заметны отверстия, через которые проходили соединявшие их стойки.

Авангардистские выставки следовали одна за другой. Готовясь к очередной из них, Малевич пишет свой знаменитый манифест «От кубизма к супрематизму. Новый живописный реализм». Даже кубисты и футуристы, не говоря уже о вчерашних кумирах, импрессионистах, казались теперь художнику недостаточно радикальными. Супрематизм — искусство чистых, простейших форм — квадрата, креста, круга, которые создают на холсте собственную гармонию, по своему организуют пространство. Несколькими годами позже, почти все двадцатые, в русском авангардном искусстве будет идти борьба между Малевичем и его бывшим единомышленником Татлиным, между супрематизмом и конструктивизмом. Они делят, ни много, ни мало, Вселенную. Как подметит прекрасно знавший обоих Николай Пунин, «Татлин обычно закреплял за собой Землю, пытаясь столкнуть Малевича в небо» (Малевич считал, что искусство должно покинуть Землю, как «дом, изъеденный шашлями»). И тот, и другой видели себя демиургами, творцами нового мира. Таким самостоятельным миром было для них искусство. Не случайно понятие «спутник Земли» как обозначение межпланетного летательного аппарата впервые использовал именно Малевич, выводя принципы его работы вовсе не из законов физики, а из пластических принципов супрематизма.

Источник статьи: http://art.mirtesen.ru/blog/43258448388/Kazimir-Severinovich-Malevich-(11.02.1878-Kiev—15.05.1935-Leni